presents:
Words and Music of
BULAT OKUDZHAVA
Translated by Alec Vagapov
presents:
Words and Music of
BULAT OKUDZHAVA
Translated by Alec Vagapov
|
ПОЛНОЧНЫЙ ТРОЛЛЕЙБУС Когда мне невмочь пересилить беду, когда подступает отчаянье, я в синий троллейбус сажусь на ходу, в последний, в случайный. Полночный троллейбус, по улице мчи, верши по бульварам круженье, чтоб всех подобрать, потерпевших в ночи крушенье, крушенье. Полночный троллейбус, мне дверь отвори! Я знаю, как в зябкую полночь твои пассажиры - матросы твои - приходят на помощь. Я с ними не раз уходил от беды, я к ним прикасался плечами... Как много, представьте себе, доброты в молчанье, в молчанье. Полночный троллейбус плывет по Москве, Москва, как река, затухает, и боль, что скворчонком стучала в виске, стихает, стихает. 1957 |
THE LAST TROLLEY BUS When I'm in trouble and totally done and when all my hope I abandon I get on the blue trolley bus on the run, the last one, at random. Night trolley, roll on sliding down the street, around the boulevards keep moving to pick up all those who are wrecked and in need of rescue from ruin. Night trolley bus will you please open your doors ! On wretched cold nights, I can instance, your sailors would come, as a matter of course, to render assistance. So many a time they have lent me a hand to help me get out of grievance... Imagine, there is so much kindness behind this silence and stillness. Last trolley rolls round the greenery belt and Moscow, like river, dies down... the hammering blood in my temples I felt calms down calms down. |
|
ЖИВОПИСЦЫ Живописцы, окуните ваши кисти в суету дворов арбатских и в зарю, чтобы были ваши кисти словно листья. Словно листья, словно листья к ноябрю. Окуните ваши кисти в голубое, по традиции забытой городской, нарисуйте и прилежно и с любовью, как с любовью мы проходим по Тверской. Мостовая пусть качнется, как очнется! Пусть начнется, что еще не началось! Вы рисуйте, вы рисуйте, вам зачтется... Что гадать нам: удалось - не удалось? Вы, как судьи, нарисуйте наши судьбы, наше лето, нашу зиму и весну... Ничего, что мы - чужие. Вы рисуйте! Я потом, что непонятно, объясню. 1959 |
THE ARTISTS Artists, dip you badges brushes in the visage of the bustling Moscow yards and sunrise glaze. so that brushes might resemble autumn leafage, whirling leaves that fall to mark November days. Dip your brushes by the city's old tradition, dip them in the paint of light blue colour tint, do the painting with devotion and ambition like we do the walking down Tverskaya street. Let the pavement stir up as if coming round ! Let what hasn't started yet begin right off ! Keep on painting, it will pass to your account... We don't care if it hasn't quite come off. You depict our lives and fates like fair judges, paint our summer, our winter, our spring... never mind that we are outsiders, you just paint, and I'll expound everything. |
|
БУМАЖНЫЙ СОЛДАТИК Один солдат на свете жил, красивый и отважный, но он игрушкой детской был: ведь был солдат бумажный. Он переделать мир хотел, чтоб был счастливым каждый, а сам на ниточке висел: ведь был солдат бумажный. Он был бы рад - в огонь и в дым, за вас погибнуть дважды, но потешались вы над ним: ведь был солдат бумажный. Не доверяли вы ему своих секретов важных, а почему? А потому, что был солдат бумажный. В огонь? Ну что ж, иди! Идешь? И он шагнул однажды, и там сгорел он ни за грош: ведь был солдат бумажный. 1959 |
THE PAPER SOLDIER Once there lived a soldier-boy, quite brave, one can"t be braver, but he was merely a toy for he was made of paper. He wished to alter everything, and be the whole world"s helper, but he was puppet on a string, a soldier made of paper. He"d bravely go through fire and smoke, he"d die for you. No vapour. But he was just a laughing-stock, a soldier made of paper. You would mistrust him and deny your secrets and your favour. Why should you do it, really, why? "cause he was made of paper. He dreads the fire? Not at all! One day he cut a caper and died for nothing; after all, he was a piece of was paper. 1959 |
|
ПЕСНЯ СТАРОГО ШАРМАНЩИКА Шарманка-шарлатанка, как сладко ты поешь Шарманка-шарлатанка, куда меня ведешь? Шагаю еле-еле, вершок за пять минут, ну как дойти до цели, когда ботинки жмут? Работа есть работа, работа есть всегда. Хватило б только пота на все мои года. Расплата за ошибки - она ведь тоже труд... хватило бы улыбки, когда под ребра бьют. |
SONG OF THE OLD STREET-ORGAN PLAYER My good old naughty organ, The sound you make is sweet. My good old naughty organ, I wonder where you lead. I'm plodding hardly able to move ahead an inch. How can I reach my aim when the shoes I'm wearing pinch? I'm working, I'm freelancing. A steady job it is! I wish my sweat would last me for my remaining years. I have a great assignment of paying for my slips, if only I could smile when I get it in the ribs. |
|
ОПУСТИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, СИНИЕ ШТОРЫ Опустите, пожалуйста, синие шторы. Медсестра, всяких снадобий мне не готовь. Вот стоят у постели моей кредиторы молчаливые: Вера, Надежда, Любовь. Раскошелиться б сыну недолгого века, да пусты кошельки упадают с руки... Не грусти, не печалуйся, о моя Вера, - остаются еще у тебя должники! И еще я скажу и бессильно и нежно, две руки виновато губами ловя: - Не грусти, не печалуйся, матерь Надежда, - есть еще на земле у тебя сыновья! Протяну я Любови ладони пустые, покаянный услышу я голос ее: - Не грусти, не печалуйся, память не стынет, я себя раздарила во имя твое. Но какие бы руки тебя ни ласкали, как бы пламень тебя ни сжигал неземной, в троекратном размере болтливость людская за тебя расплатилась... Ты чист предо мной! Чистый-чистый лежу я в наплывах рассветных, перед самым рождением нового дня... Три сестры, три жены, три судьи милосердных открывают последний кредит для меня. 1959 |
PULL DOWN THE BLINDS Will you please be so kind as to pull down the blinds, and, Nurse, you needn't prepare for me any dope. Here they are, right in front of my bed, keeping silent, My old creditors: Love and Belief, and great Hope. Now the short age's son has to settle accounts, But the light empty purses drop out of my hand... Please don't worry, Belief, don't be sad, and don't frown For you still have a lot of your debtors around. In a helpless and delicate way, feeling sorry, And touching its hands with my lips, I will say: "Please do not be upset, mother Hope, do not worry, for you still have your sons that are here to stay." Openhanded, to Love empty palms I'll extend, and I will hear its soft penitential voice: "Don't be sad for the memory hasn't yet faded, I have given myself all away for your cause. But no matter whose hands may have ever caressed you, And no matter how ardent your passions have been, People's gossip has trebly paid off all your debts, so You are even with me ... You are upright and clean!" I am lounging, clean, in the fade-in of sunrise, Right before the emergence of forthcoming day... Three benign fair judges, three sisters, three spouses For the last time they trust me till I can repay. |
|
ПЕСЕНКА О МОЦАРТЕ Моцарт на старенькой скрипке играет. Моцарт играет, а скрипка поет. Моцарт отечества не выбирает - просто играет всю жизнь напролет. Ах, ничего, что всегда, как известно, наша судьба - то гульба, то пальба... Не оставляйте стараний, маэстро, не убирайте ладони со лба. Где-нибудь на остановке конечной скажем спасибо и этой судьбе, но из грехов своей родины вечной не сотворить бы кумира себе. Ах, ничего, что всегда, как известно , наша судьба - то гульба, то пальба... Не расставайтесь с надеждой, маэстро, не убирайте ладони со лба. Коротки наши лета молодые: миг - и развеются, как на кострах, красный камзол, башмаки золотые, белый парик, рукава в кружевах. Ах, ничего, что всегда, как известно, наша судьба - то гульба, то пальба... Не обращайте вниманья, маэстро, не убирайте ладони со лба. 1969 |
SONG ABOUT MOZART Mozart is playing the old little violin, Mozart is playing while his violin sings. Mozart does not choose, for living, a motherland, simply, he plays all his life, as it is. Well, never mind, that's the way we are destined, such is our fate: now we feast, now we fight... Keep up your diligent efforts, maestro, keep meditating and feeling inspired. Somewhere around our last destination, maybe, we'll thank our fate anyway, only I wish that our homeland's transgression wouldn't be turned to an idol some day. Well, never mind, that's the way we are destined, such is our fate: now we feast, now we fight... Don't give up hope, hold it out, maestro, keep meditating and feeling inspired. Short are the years of our blithe adolescence, off they will fly and disperse, in a flash... Camisoles, cuffs, golden shoes, silver laces, snow-white perukes, and a colorful splash. Well, never mind, that's the way we are destined, such is our fate: now we feast, now we fight... Well, let it be, don't pay any attention, maestro, keep meditating and feeling inspired. |
|
Biography of Bulat Okudzhava |
|
Alec Vagapov is a translator and teacher of English and German living in Pskov, Russia. More of his translations of Odkuzhava, Vysotsky, Yevtushenko, and others are available at: http://vagalecs.narod.ru/ |